Киевлянка Антонина Тищенко в 111 лет читает без очков

21 февраля ей исполнилось 111 лет.

Антонина Павловна живет в центре Киева, возле Бессарабской площади. Двери в квартиру обиты коричневым дерматином, в нескольких местах он подертый. Стены в коридоре пожелтели от старости. Сбоку лежат кипы журналов «Наука и жизнь», «Новый мир». Комната Антонины Павловны справа от входа. Стены завешены черно-белыми фотографиями.

— Родилась в селе Уздица Глуховского района на Сумщине, — Антонина Павловна кладет руки на колени.

Одета в белую блузку, синий жилет и такую же юбку. В коротких валенках на босу ногу. Их подарила на день рождения дочка. Седые волосы на затылке собраны в гульку. Лицо в морщинах, щеки и подбородок запали. Зубов не имеет. Когда говорит — шепелявит, глотает окончания.

— Отец умер, когда мне было 10 лет. Маме помогала воспитывать шестерых младших детей. Ели то, что давала природа — собирали в лесу грибы и ягоды, воду брали из озера. Сейчас тоже никакой химии не ем. Люблю борщ, сало и вареники. Вот только воду из-под крана пью. Прошлым летом попросила соседку привезти из села колодезной воды. Не могла ее напиться.

Поздравить именинницу приехала депутат Киевсовета 35-летняя Алла Шлапак. Вручает букет белых хризантем, торт, шерстяное одеяло и 1000 грн. Именинница вслух читает поздравление в рамке за стеклом. Очками не пользуется.

— До 100 лет мама читала в очках, а потом отдала мне, — рассказывает ее дочка 82-летняя Ирина Николаевна. — Теперь читает без них. Нравятся ей женские романы. В библиотеке их беру. А еще любит смотреть бокс. Не пропускает ни одного поединка братьев Кличко. Называет их «Крючками». На улицу не выходит. В доме нет лифта, а выносить ее на руках у меня нет силы.

Антонина Павловна показывает альбом с фотографиями. Ни одна фотография ее мужа не сохранилась.

— Мы с мужем познакомились в университете. Я училась на геологическом, а он — на химическом факультете. В университет поступала самостоятельно. После окончания школы собрала вещи в узелок, взяла 10 рублей и поехала в Киев. Сдала экзамены. Когда из кабинета выбежала, чуть не сбила одного парня. Им оказался мой Николай. Женились на третьем курсе, а через год у нас уже была дочка. Перед войной его начали судить за антисоветскую пропаганду. Заслали в Сибирь на 10 лет. Через год получили сообщение о прекращении следствия из-за отсутствия доказательств. А через день пришло известие о его смерти. До сих пор не знаем, где его похоронили.

Ирина Николаевна ставит на торт свечу. Именинница задувает ее.

— Всю жизнь мама работала геологом. В первую экспедицию отправилась через три месяца после моего рождения. Там была нянька, поэтому взяла меня с собой.

— Кормила тебя утром грудью и бежала в экспедицию. Возвращалась поздно. Опять кормила и клала спать. А сама начинала стирать пеленки. На сон оставалось несколько часов, — рассказывает дочке. — Голодомор и войну пережили благодаря сестре Марии. Она стала актрисой и жила в Москве. Постоянно присылала нам посылки с сухарями. Чтобы на почте еду не крали, сестра прятала сухари в обувь. Соседи шутили: «Люди от голода мрут, а она туфли новые высылает».